Тени Богов. Искупление - Страница 170

170

Торн ничего не ответил.

– Осада еще не началась? – как раз посреди затянувшийся мертвенной паузы появилась на стене Филия. – Я смотрю, Рит уже в порядке, а Гледу словно из берлоги вытащили после зимней спячки? Забираю ее с собой, и не спорьте. И не дергайся, Хопер, со мной она уже была в безопасности и останется в безопасности. Хотя можешь постоять за дверью, когда мы будем наряжаться. Не каждый день выпадает посидеть за одним столом с королем. И, кстати, с принцем тоже. Хорошо хоть Коронзон уже отбыл, на дух не переношу эту братию. Представляете, произнес вдохновенные слова, раскланялся со всеми, королю даже руку поцеловал, хотя я слышала, что они в ссоре, да и не по чину кардиналу целовать руку королям, и умчался! Через западные ворота! Вы тут умирайте, а я удаляюсь…

– Ты тоже приглашена? – удивился Хопер.

– А ты думаешь, почему Стахет Вичти расхаживает по всей крепости, а не лежит с больным сердцем и не стонет от прострела в спине? – улыбнулась Филия. – Все вот этими руками. А ведь ты тоже не в порядке, Торн. Что у тебя с плечами?

– Ничего, – отрезал Торн. – Ссадины воспалились, Скур уже обрабатывал их.

– Да, – кивнула Филия. – Я помню представление, которое этот колдун устроил у входа в крепость. Руку я ему уже обработала. Заметь, никто даже не заикнулся о ярлыке на колдовство. Но раны требуют постоянного ухода. Твои плечи нужно обработать. Хотя бы для того, чтобы на пиру не пахло гноем.

– Я могу это сделать, – шагнула вперед Рит. – У меня все есть. Я плечо королю Тригу обрабатывала.

– Пусть она сделает это, – внезапно произнес эйконец на чистом берканском.

– Хорошо, – скрипнул зубами Торн. – Но только для того, чтобы не раздражать носы важных гостей. Лучше скажите мне, почему кардинал не остался в крепости? Разве он не должен служить Беркане там, где его отечеству труднее всего?

– Возможно, мы не все знаем о его отечестве, Торн, – сказал Хопер. – Ладно. Я не оставлю твою дочь, как мы и говорили. Пусть даже мне придется стоять под дверью. Ты собираешь привести себя в порядок?

– Умоюсь, – пообещал Торн.

– Потратим пару минут? – спросила Филия, подводя Гледу к менгиру.

– На что? – не поняла Гледа, оглянувшись на Хопера, который держался неподалеку.

– На беспокойство, – ответила Филия, и Гледа вдруг различила в серых глазах женщины не беспокойство, а страх. Может быть, даже ужас. Ужас, смешанный с ожиданием чего-то неизбежного.

– Что я должна сделать? – спросила Гледа.

– Коснуться камня, – прошептала Филия. – Видишь, его грань блестит? Каждый защитник крепости счел своим долгом потереть его ладонью. Говорят, что это приносит удачу. Возможно, приносило. Только сними браслет, который подарила тебе Чила.

– Зачем? – спросила Гледа.

– Он родом отсюда, – улыбнулась Филия. – Видишь, в яме руины часовни? Камни, из которых сделан твой браслет, были найдены в ее алтаре. Хочешь спросить, почему в древней часовне хранились простые камни?

– Не хочу, – мотнула головой Гледа, сняла с руки браслет, сунула его за пазуху и положила ладонь на черную грань. Сначала ничего не произошло. Мгновение ей казалось, что она стоит перед закрытой дверью, с другой стороны которой кто-то огромный и зловещий прислушивается к ее дыханию. Затем ее обдало жаром и наполнило силой – руки, ноги, грудь, сердце, спина, лоно, все источало силу и бодрость. Казалось, что если она щелкнет внимательную Филию пальцем по лбу, та отлетит через всю привратную площадь к следующему бастиону. Казалось, что торжественные гимны запели в груди у дочери отставного капитана гвардии Торна Бренина, но не ударили трубным гласом в уши, а всего лишь обожгли ее лоб. На мгновение, на крохотное мгновение. Такое короткое, что она не успела вскрикнуть от боли, пронзившей ее всю. От страшной боли, ничего подобного которой она не испытывала никогда. От боли, которую можно было бы разделить на всех обитателей Терминума и запытать каждого до смерти. Но миг, на который эта боль охватила Гледу, был слишком короток. И она отделалась легким испугом, взмокшей спиной и, наверное, потемневшим взглядом. В любом случае, обретенная бодрость того стоила.

– Что с тобой? – спросила Филия.

– Со мной все хорошо, – улыбнулась Гледа. – Давай, Хопер не будет стоять за дверью? Мне спокойнее, когда он рядом.

– Как скажешь, – с интересом посмотрела на Гледу Филия и обернулась к Хоперу, который застыл, наблюдая за Гледой, в тревоге.

От Хопера и в самом деле исходило спокойствие, хотя и в нем таился тот же самый ужас, который она различила в Филии. Именно об этом думала Гледа, когда Филия помогла ей омыться, а потом вдруг достала из мешка новые порты, котто, свежую рубаху, и все то, что даже самую тяжелую жизнь делает немного приятнее, особенно если ты юная девчонка, которой только что исполнилось семнадцать.

– У тебя золотые руки, – прошептала Гледа, глядя, как ловко зашнуровывает камизу Филия, и поглядывая, чтобы Хопер и Раск не обернулись и не увидели ее саму неодетой. – И исцеляешь ты славно. И книга у тебя удивительная. А мы все хотели найти твою мать. Унду.

– Нет никакой Унды, – прошептала Филия. – И не было никогда. Если и исцеляла я кого-то, то только сама. А когда надо было явиться в ратушу или оставить след на воротах Урсуса, я накидывала на лицо наговор, закутывалась в шаль и говорила всем, что я Унда. Поэтому и не принимала никого, кто мог это распознать. А книга и правда удивительная. Это книга пророчеств Трижды пришедшего. Когда-нибудь я тебе расскажу о нем. Кстати, под менгиром как раз руины одной из первых часовен его имени.

170